Участники: Селеста, Локс
Время и место действия: 1798 год, Лондон
Краткое описание: Устроившись горничной в приличную английскую семью, Селеста не находит ни удовольствия в работе, ни жалование, хоть сколько-нибудь пригодным для той жизни, которую ей хотелось бы вести. Серость, вокруг только серость. Единственная радость в жизни, платья «хозяйки», которые можно беспрепятственно примерять, пока той нет дома, любуясь собой в большое зеркало. Но и тут не везёт, за столь предосудительным занятием её застаёт гость хозяев дома.
Время и место действия: 1798 год, Лондон
Краткое описание: Устроившись горничной в приличную английскую семью, Селеста не находит ни удовольствия в работе, ни жалование, хоть сколько-нибудь пригодным для той жизни, которую ей хотелось бы вести. Серость, вокруг только серость. Единственная радость в жизни, платья «хозяйки», которые можно беспрепятственно примерять, пока той нет дома, любуясь собой в большое зеркало. Но и тут не везёт, за столь предосудительным занятием её застаёт гость хозяев дома.
-
-
10.01.2014 в 16:13Миссис Симплтон недавно минуло двадцать лет. Это была полнокровная, крутобёдрая блондинка с мягко очерченным овалом лица, огромными синими глазами, в которых художнику положено было отыскать отблески глубокой духовности и маленьким капризным ртом, чаще кривившимся недовольством, чем искренней улыбкой, хотя на это мало кто обращал внимание. Ада, с её здоровым деревенским румянцем, который не способны были истребить никакие косметические ухищрения (благо мода на здоровье и естественность как раз начинала заново покорять высший свет), с её крепким крупными белыми зубами и прямой широкой спиной являлась редким образчиком истинно британской красоты. Её обильные прелести служили предметом заслуженного восхищения не только преданного супруга, но и целой толпы не менее преданных поклонников, буквально преследовавших миссис Симплтон, переходя вслед за нею из салона в салон, с бала на скачки и далее, куда бы переменчивый нрав или светский долг не забросил белокурую красавицу.
Восторг других мужчин, вне всяких сомнений, прибавлял веса этому ценнейшему из приобретений в глазах очарованного лорда Симплтона. Пусть первое время злые языки и поговаривали о том, что брак был заключён исключительно из корыстных побуждений, громкий успех Ады в лучших домах столицы вскорости заставил сплетников умолкнуть. В самом деле, уорвикские Форстеры не могли похвастать такой славной и древней родословной, какая досталась в наследство самому лорду Барту. Говоря на чистоту, среди предков Ады было больше купцов и коммерсантов, чем рыцарей и пэров. В первый год, когда мисс Форстер начала выезжать, она даже не была представлена ко двору. Но то, что должно было случиться - случилось, и на одном из скромных провинциальных балов тридцатидвухлетний аристократ повстречался взглядом с юной дочерью торговца сукном, и с тех самых пор потерял сон, покой и, что наиболее важно, свой весьма здоровый до того рокового дня аппетит. Разумеется, приданное девушки вовсе не было лишним, но то, что золото Форстеров пришлось как нельзя кстати для облупившегося фамильного герба Симплтонов, стало лишь удачным стечением обстоятельств. Любой человек, хотя бы раз взглянувший на счастливую чету, немедленно убедился бы в том, что сей союз был заключён под влиянием великого чувства. Жена была слишком юна и красива, а муж - слишком легкомыслен и рассеян, чтоб заподозрить здесь какой-либо коварный умысел.
Тем не менее, трудами и заботами старого Форстера, отца Ады, дела лорда Симплтона стали, понемногу, приходить в порядок, и он с особым блеском провёл зимний сезон в Лондоне. Столичный особняк Симплтонов был полной чашей, где смех и веселье не прекращались дольше, чем на несколько часов, потребных для здорового сна. С наступлением тёплой погоды, лорд Барт и его прекрасная Ада, а так же большинство их друзей, знакомых и просто приятных личностей, которых всегда изрядно вьётся вокруг таких рачительных хозяев, переместились в уже упомянутое выше и столь дорогое сердцу Бартоломью Симплтона поместье.
Лето в том году радовало англичан не только славными победами на море и на суше, но и удивительно ясной погодой. В окружавших поместье лесах и рощах не переводилась всяческая промысловая живность, и охота сделалась одним из главных развлечений. Одним славным июльским утром лорд Барт, в компании пары десятков мужчин, отправились пострелять вальдшнепов, каковому занятию и было посвящено всё время до обеда, а оставшиеся в особняке дамы радовались яркому летнему солнышку, прогуливаясь по ровно подстриженным аллеям великолепного парка. Несколько часов с рассвета пролетели совершенно незаметно, пока весёлая компания, каждый со своей собакой и лакеем, пробирались вдоль русла небольшой речушки, высматривая сквозь негустой подлесок всплеск чёрно-бурых крыл. За это время господа успели дважды остановиться для завтрака на свежем воздухе (который, как известно, является лучшей приправой, вызывающей аппетит) и наполнили стреляной дичью, в общей сложности, две сумки (из наличествовавших двенадцати).
Настроение в группе царило самое весёлое и оживлённое, разговоры, в основном, были короткими и шутливыми, с тем лёгким оттенком непристойности, какой джентльмен может позволить себе лишь в отсутствие дам, и за всё это время почти ни разу не коснулись политики. Это было строгим условием на всех охотах лорда Барта – политику положено было оставлять в салоне, а в лес брать с собой лишь верное ружьё и боевой дух, всегда отличавший британцев, будь то решительное сражение или пальба по мелким пташкам. Пороховой дым, стелившийся над проточной водой, к слову, невольно напоминал о тех самых битвах, равно как напряжённое молчание, сменявшееся, совершенно внезапно, гомоном голосов, когда охотники останавливались на очередной привал.
Для Конрада Доэрти, офицера шестидесятого стрелкового полка, та охота выдалась не слишком удачной. Для начала у одного из его ружей оказался сбит прицел, а второе раз за разом давало осечку и, в конце концов, сам хозяин дома предложил ему один из своих стволов. Но на том злоключения бравого военного не окончились – где-то за пару часов до запланированного возвращения всей компании в особняк, Доэрти умудрился поскользнуться на мягкой глине речного русла и свалиться прямиком в мутную воду, попутно перепачкавшись и намокнув так, что ни о каком продолжении охоты для него лично не могло быть и речи. Рассыпавшись в витиеватых извинениях перед лордом Симплтоном, Доэрти, его пёс Джим, резвый трёхлетка-бассет, его молчаливый слуга Уилоби, а так же неисправный арсенал первыми отправились в сторону гостеприимного дома. Господа охотники, выразив должное сожаление по поводу столь прискорбного происшествия, вернулись к прерванному занятию.
Сожаление тёплой компании, надо заметить, было совершенно искренним. Конрад Доэрти был весьма приятным малым, хотя и мало походил на ирландца, которым представлялся. На офицера британской армии он, в общем-то, тоже был не особенно похож, но всё это мало волновало как лорда Бартоломью с его домочадцами, так и гостей аристократа. Не смотря на некоторую эксцентричность поведения и оригинальность манер (к примеру, Доэрти категорически отказывался следовать общепринятой моде и носить парик, предпочитая в любое время выставлять напоказ свои родные, густые медные локоны, явно гораздо длинней, чем то было принято, да и попросту разумно для военного пехотинца, пусть и офицера) сей джентльмен отличался изяществом обхождения и умел стать душой любой компании, а эти качества в обществе ценились превыше всех остальных.
Рыжий офицер пользовался благосклонностью не только у мужской половины обитателей особняка, как постоянных так и временных, но и, вне всякого сомнения, у женской. Не одна пара прекрасных глаз обращалась в его сторону, как бы ненароком, за завтраком или обедом с нежным вниманием, с ободряющей улыбкой. Он был прекрасно сложён и помимо радующей взор внешности являлся отменным танцором, а на скучных сельских балах в присутствии ленивых, напыщенных кавалеров это было больше, о чём женщина могла мечтать. Во время танцев Доэрти старался не дать заскучать всем дамам, которые в этом нуждались, и преуспевал в своих стараниях с такой ловкостью, что умудрялся, при всём ещё и избежать ссор между своими партнёршами.
Миссис Ада Симплтон, если бы её кому-то пришло в голову спросить её об этом, не смогла бы с уверенностью ответить, с кем Конрад Доэрти водил дружбу и кто привёз офицера в этот дом, хотя запоминать такие вещи входило в обязанности хозяйки, с коими красавица-блондинка справлялась вовсе не так плохо, как иные могли ожидать. Тем не менее, Ада, как и большинство её подруг, относилась к рыжему военному более чем радушно, и завидев его в таком плачевном состоянии бредущим к особняку со стороны леса, поспешила выйти гостю навстречу из увитой диким плюющем беседки, где она и ещё несколько дам занимались вышиванием. Протянув Доэрти для поцелуя свою маленькую ручку, старательно избегая глядеть ниже пояса мужчины, на порядком вымокшие узкие брюки, миссис Симплтон с милой улыбкой поприветствовала его и предложила воспользоваться услугами собственной горничной, чтобы к завтрашнему утру наряд офицера снова был свежим и чистым для нового развлечения. Когда Конрад, поблагодарив хозяйку, вошёл в дом Ада на несколько секунд задумалась над тем, что и обычно всеведающая прислуга не могла рассказать о рыжем офицере ровным счётом ничего значимого, а бывший при Доэрти лакей держался в стороне от остальных обитателей людской и был на редкость неразговорчив. Однако, день был таким чудесным, а милая головка Ады так непривычна к работе мысли, что очень скоро все эти умствования были позабыты миссис Симплтон.
Она ещё вспомнила о них, но тогда было уже слишком поздно.
-
-
10.01.2014 в 16:14В Хэмпшире Локсу нравилось. Ему нравилась природа и весёлое, ленивое житие британской аристократии. Чёрт, ему нравился даже сам простофиля-Барт и его глупая, как пробка и красивая, как новая инкарнация леди Джейн Сеймур, жена. Он с удовольствием прожил бы здесь до самой осени, деля досуг между всеми видами охоты по утрам, шумными, обильными обедами и долгими пешими прогулками днём, а по вечерам отплясывая в просторных залах поместья Симплтонов или любом другом особняке, хозяева которого решили устроить вечер. Только вот время поджимало. Он прибыл сюда вовсе не за развлечениями, хотя дело, изначально казавшееся совершенно пустяковым, осложнилось присутствием всевидящего и слишком уж проницательного для суконщика Эбенизера Форстера.
Отец Ады отчалил из поместья лишь накануне вечером. Какие-то дела в столице, у этого цепкого старикана сейчас была горячая пора. И вовремя, думал Локс, похоже, старый засранец начал что-то подозревать, слишком уж тщательно он выспрашивал у "офицера Доэрти" всё, что касалось положения дел британской армии за рубежом. Конечно, для торговца эта информация могла быть нелишней, но не в таких же абсурдных подробностях. Удача ещё, что рыжий, верный своему правилу, к любой афере готовился со всей тщательностью, а в роль офицера и вовсе вжился не на шутку. Мундир служил ему надёжным прикрытием на протяжении вот уже нескольких десятков лет. Он имел свойство смягчать женские сердца и разжигать благородное пламя в душах мужчин, к тому же эполеты недурно маскировали любые дыры в биографии.
Вероятно, Локс останется Конрадом Доэрти ещё на какое-то время и после того, как покинет Хэмпшир. Возможно, это будет несколько рисково, но офицер шестидесятого стрелкового полка был рыжему по душе, он сжился с ним за минувшие годы, да и потом, потеряться в охваченном лихорадкой революций и войн мире будет не так уж сложно. Вампир думал об этом, пока наскоро переодевался у себя в комнате с помощью Уилоби, служившего ему верой, правдой и кормушкой почти столько же времени, сколько рыжий звался офицером Доэрти. Так или иначе, желающие приблизиться к "детям ночи" находились всегда, и это было большой удачей, потому что пугать гостей особняка, шляясь в потёмках по дому в поисках пропитания было бы очень неловко.
"Интересно, как решает эту проблему Малышка", Локс тихо хмыкнул, вспоминая горничную Ады Симплтон. Красивую, действительно красивую девушку с явными испанскими корнями. Он не сразу распознал её природу, и не удивительно: во-первых он не ожидал найти в этом доме своих сородичей, не в людской, в любом случае; во-вторых она не так уж часто попадалась ему на глаза. Не то почувствовала то же самое, и боялась, что он по каким-либо причинам решит её изобличить, не то просто слишком вжилась в образ. "Неужели ещё одна аферистка"? Маловероятно, но не исключено полностью. Такое иногда бывало. Оставалось надеяться только, что если они оба оказались в поместье ради одной и той же вещицы, девчонка не уведёт её у Локса из-под носа. Положение горничной госпожи для этих целей подходило куда лучше. "Но она не слишком-то похожа на мошенницу". И это была истинная правда.
Так или иначе, часы тикали, до возвращения охотников оставалось всё меньше времени, и эти минуты стоило потратить с умом. Поправив узел ленты на заново стянутых в тугую косу волосах, всё ещё слегка влажных на кончиках, завивающихся в тугие кольца, Локс кивнул лакею и практически бесшумно выскользнул в коридор. На третьем этаже особняка, где располагались хозяйская и гостевая спальни, было тихо и пустынно. Горничные уже покончили со своей работой и отдыхали сейчас в ожидании вечерней беготни, все гости были внизу, разве что у какой-нибудь не в меру нервной дамы разболелась голова от яркого света и непривычной духоты, но справиться с подобной угрозой рыжий мог без всякого труда. Тем более, алиби у него было железное.
Покои мистера и миссис Симплтон находились не так далеко от комнаты офицера Доэрти, одна створка белой, украшенной золочёной резьбой двери была слегка приотворена. Сколько Локс мог помнить, эти двери вели именно туда, куда ему было нужно попасть – в будуар очаровательной хозяйки. "Любопытно". Подойдя почти в плотную, вампир остановился так, что тонкая полоска света из небольшой щели падала на него, разделяя всю его фигуру ровнёхонько посередине, а сам рыжий мог спокойно и беспрепятственно созерцать происходящее внутри.
Она была там. Эта маленькая, темноволосая, гибкая и стройная Малышка. Правда то, чем она была занята, едва не заставило Локса рассмеяться в голос. Он позволил себе полюбоваться ею ещё недолго и, прежде чем девушка успела почувствовать на себе посторонний взгляд, мягко толкнул отворенную створку, проскальзывая в будуар и плотно прикрывая за собой дверь. Теперь в широком, на пол стены, зеркале, отражались две фигуры – высокого рыжеволосого мужчины одетого в простую белую блузу, тёмно-серые штаны-кюлот и светло-серые чулки, в лёгких летних туфлях с металлическими пряжками на ногах, и темноволосую, просто причесанную девушку в не до конца зашнурованном бальном платье дивного зелёного шёлка, украшенном золотым шитьём. Глядя глаза в глаза, посредством зеркального отражения, рыжий, с лёгкой улыбкой, предложил:
- Позвольте мне.
Не дожидаясь ответа, он приблизился, с заметной сноровкой помогая справиться с капризным туалетом, приводя его в надлежащий вид, после чего не сразу отошёл в сторону, задерживаясь подле горничной, совершенно естественным жестом положив левую ладонь её на талию, любуясь результатом всё так же, в отражении.
- Очаровательно, - прокомментировал, почти промурлыкал Локс, нисколько не кривя душой. – Вам идёт гораздо больше. Я всегда считал, что блондинкам категорически противопоказано носить этот цвет. Они становятся похожими на жаб…
Рыжий осекся. Судя по выражению его лица, в голове у него мелькнула какая-то мысль, заставившая такие же зелёные, как платье, глаза, заискриться проказливым весельем. Подняв правую руку, Локс легонько дотронулся кончиком указательного пальца до правой ключицы девушки.
- А ещё я считаю, что здесь неплохо бы смотрелось то дивное старинное колье с рубинами и бриллиантами. Как вы думаете?..